Впервые мне довелось увидеть эти бумажки более пятидесяти лет назад, когда я служил в армии в Забайкальском военном округе в Даурии. Ремонтировали старую, дореволюционной постройки казарму. Сорвали обветшалый настил пола и под ним обнаружили кучу рухляди. Валялся там и ворох беспорядочно разбросанных бумажек синего и зеленого цвета с надписями «Пятьсот рублей» — «Читинское отделение Госбанка».
Взяв несколько штук, показал их старожилу буряту Мунхо Цибикову. Тот подержал бумажки в руках, посмотрел на свет и сказал:
— «Голубки» это. Много лет, однако, не видел. Атаманские...
— Почему «атаманские»?
— Потому, белый атаман Семенов делал. Гришка.
Вы уже, конечно, рассмотрели эту необычную купюру. Первое, что бросается в глаза, — небрежное исполнение рисунка на деньгах. Художник явно не утруждал себя поиском оригинальных решений, а финансовые деятели не рискнули назвать бумажку ни банковской, ни кредитной. «Пятьсот рублей» — выведено на лицевой стороне пьяным, качающимся во все стороны шрифтом. А на обороте уведомление: «Имеет хождение наравне с денежными знаками». Довольно неграмотно, если учесть, что эта бумажка сама, по существу, и являлась денежным знаком. Но выпускавшие ее люди старались подчеркнуть — перед вами нечто платежеспособное, но не очень...
Государственный билет Читинского отделения Госбанка. 500 руб. 1920 г.
Среди множества бумажных денег, наводнивших Россию в годы Гражданской войны, эти относятся к числу наиболее примитивных. Рождались они в страшной спешке и практически не имели никакого обеспечения. История появления этих знаков такова.
Территория Сибири и Дальнего Востока, на которую старалось распространить свою власть Омское правительство, фактически адмиралу Колчаку никогда полностью и не подчинялась. Немаловажную роль в этом играла конкуренция стран-интервентов — США, Англии, Франции, Японии. Каждая из сторон делала ставку на «своего» генерала, чтобы в случае победы над революцией прибрать к рукам наиболее перспективные источники сырья, занять ключевые позиции в экономике.
Американцы и англичане ориентировались на Колчака. На определенном этапе подчинить его себе пытались и японцы. С этой целью, после того как Колчак стал диктатором, японское командование предложило адмиралу дислоцировать два своих пехотных полка в Омске. Такая вооруженная сила позволяла бы оказывать постоянное давление на политику «верховного правителя» — Колчака. Однако американцы без труда разгадали этот ход, и японцы разрешения на ввод своих войск в Омск не получили.
Тогда рассерженные самураи направили вперед свою марионетку — атамана Семенова. Они уже давно прикармливали этого казачьего предводителя и не жалели средств на вооружение его отрядов. Еще до того как Колчак захватил власть в Омске, Семенов объявил себя главой «временного правительства Забайкалья». В сентябре 1918 года на японских штыках он утвердил свою столицу в Чите. Главным средством управления стал террор. Забайкалье превратилось в застенок. Предводителя этой власти японцы поспешили противопоставить Колчаку, который на самураев не ориентировался. Первым шагом дотоле малоизвестного атамана стало заявление о том, что он не признает Колчака и ему не подчиняется.
Адмирал Колчак поначалу не придал значения инциденту. Тогда японцы намекнули атаману, чтобы он действовал смелее. И вот по приказу Семенова было внезапно прервано железнодорожное сообщение между Омском и Владивостоком. Попутно Семенов конфисковал транспорт шкурок черно-бурой лисицы и песца, принадлежавший американской фирме «Вульфсон». Он же перехватил часть золота, направленного Колчаком во Владивосток. Затем задержал партию бумаги для печатания денежных знаков, посланную в Омск из Америки.
Колчак тут же подписал указ о смещении взбунтовавшегося атамана со всех должностей. Генералу Волкову он приказал возглавить экспедицию в Читу, чтобы покарать непослушных. Однако произошло то, что и должно было произойти. Японское командование вдруг заявило, что немедленно пресечет любые военные действия омских властей против Семенова.
Пришлось вмешаться в конфликт американцам и англичанам. Отношения между двумя «правителями» были улажены. Семенов признал Колчака и разрешил возобновить движение поездов. Колчак отменил свой указ о смещении Семенова, более того, произвел его в генералы, а позже объявил о назначении генерал-губернатором Забайкалья.
Потерпев сокрушительное поражение от Красной армии, 4 января 1920 года Колчак отказался от своих прав «верховного правителя» и передал всю власть «на территории Российской восточной окраины» атаману Семенову. А уже 30 января новый «правитель» санкционировал закон о выпуске собственных денег — бон Читинского отделения Госбанка.
Вот тогда-то и пригодилась бумага с водяными знаками, которую Семенов перехватил.
Боны достоинством в 500 рублей выпускались три раза. Первый выпуск был отпечатан синей краской, а купюры имели серию А и номер 255. Второй выпуск — краска серо-зеленая, серия П, номер 375, и третий — краска зеленая, серия — С, номер 485. Качество печати — низкое. Вопреки правилам, никто не следил за тем, как ориентированы водяные знаки, и они на разных купюрах расположены по-разному. Сторублевый знак отпечатан серой краской.
Ощипанные птицы, распластанные и тощие, ничем не похожи на имперских российских орлов, а также цвета купюр — грязно-голубой у пятисоток и серый у сторублевок — породили народные названия знаков — «голубки» и «воробьи».
Понимая, что плохо обеспеченные деньги население не примет, Семенов издал грозный приказ. Его расклеили на всех читинских заборах. Атаман устанавливал обязательное хождение своих бон наравне с «колчаков-скими сибирскими обязательствами». Для лиц, которые в нарушение приказа не хотели отдавать товар за «голубки» и «воробьи», определялось наказание: арест на шесть месяцев и штраф в 10 ООО рублей.
Однако население чихало на такие приказы. Если не хочешь отдавать товар за подозрительные бумажки, то проще всего вообще не выходить на рынок. Так во многих случаях и получалось.
Курс «голубков» и «воробьев» покатился вниз. Способствовало этому и семеновское воинство. Пользуясь моментом и понимая шаткое положение своего атамана, его «казачки» стали обогащаться за счет спекуляции и денежных махинаций.
В марте 1920 года встревоженные экономическим произволом, который все больше захлестывал Забайкалье, члены Читинской торгово-промышленной палаты представили «господину помощнику по гражданской части главнокомандующего всеми вооруженными силами Российской восточной окраины» специальный доклад о катастрофическом состоянии финансов.
«Палата находит, — сообщалось в докладе, — что обесценение выпускаемых Гос. Банком бон пятисот и сторублевого достоинства произошло, помимо общей государственной разрухи, отчасти по вине самой власти. Власть, выпуская боны, удовлетворяла собственную нужду в денежных знаках, создавшуюся вследствие особого политического положения. Палата убеждена, что, выпуская боны, власть примет все меры против обесценения этих знаков. Между тем в жизни наблюдалось и наблюдается обратное явление. Власть в лице отдельных ведомств, например штаба походного атамана, Управления военных сообщений и других организаций... своими действиями вызывает дискредитирование этого денежного знака. Эти ведомства усиленно занимаются сделками на валюту, продают иены, золото, причем всякую продажу или покупку обуславливают платежами, или сибирскими знаками, или какими-либо другими и отнюдь не совершают сделок на боны. Вы можете наблюдать ежедневно в штабе походного атамана картины этой безудержной торговли денежными знаками».
Люди, писавшие записку, хорошо разбирались в финансовых вопросах. Они, в частности, обращали внимание Семенова на то, что «нужно придти к сознанию, да и в этом нас научили грозные события, что военному ведомству не следует заниматься коммерческими предприятиями, ибо это разлагает военную среду и отвлекает ее от прямых непосредственных задач».
Однако деятели торгово-промышленной палаты не понимали главного — «правительству» Семенова не было дела до развития торговли и производства. Создавая финансовую неразбериху, атаман помогал своим настоящим хозяевам — японцам укрепить влияние в Забайкалье. В городах, занятых оккупантами, действовали японские меняльные конторы, которые усиленно внедряли в денежное обращение иену.
Комментариев нет:
Отправить комментарий